На прошлой неделе во Франции вступил в силу закон Sunshine Act. Документ призван сделать как можно более прозрачными финансовые отношения между фармацевтическими компаниями и медицинскими работниками. А получилось ли у российских медиков и организаторов здравоохранения выстроить с бизнесом достойные отношения? Избавилась ли фарминдустрия от клейма лоббистов, а медики от ярлыка неэтичного врачевания?
11 Евро? Взятка!
Теперь по новому французскому закону любая выгода в натуральном или денежном выражении, которая превышает 10 евро, а также контракты и гонорары между компаниями и медицинскими работниками должны быть раскрыты. К полной прозрачности сотрудников компаний призывает и недавно принятый в России Этический кодекс отрасли, актуальный в частности для более 50 международных компаний, входящих в ассоциацию иностранных производителей AIPM (на их долю приходится свыше 80% мирового фармацевтического производства и более 60% объема лекарственных средств, поставляемых на территорию РФ). Так, по словам Владимира Шипкова, исполнительного директора AIPM, новый кодекс позволяет «обеспечивать цивилизованное взаимодействие фармацевтических компаний с обществом в целом, а также с медицинским и фармацевтическим сообществом». Этот кодекс регулирует и такие сферы деятельности, как этичность мероприятий по продвижению фармацевтических продуктов для специалистов здравоохранения. В ассоциации утверждают, что «требования, которые предъявляются в рамках Кодекса, гораздо жестче законодательных ограничений.
Ты его в дверь, а он в окно
В борьбе за просветление взаимоотношений, с 1 января 2012 года статья 74 закона № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» прямо запретила визиты медицинских представителей к медицинским работникам и руководителям медицинских учреждений, усложнив продвижение препаратов через врачей. Работает ли закон и свободны ли теперь медики от влияния фарпроизводителя?
Заглянем на форумы медицинских представителей или, как называют их на фармрынке, медрэпов. Общение сотрудников фармкомпаний, отвечающих за продвижение товара, показывает, что проблема влияния на выбор врача остается актуальной. Какими путями приходят лекарства к медикам? По- прежнему ли лоббисты от большой фармы платят врачам за конкретный выписанный рецепт? Покупают ли лояльность к конкретной компании и препарату за авторучки и наглядную агитацию?
Пользователь Dremer пишет о том, что в поликлиниках Томска и Красноярска под угрозой штрафа медикам запрещают встречаться с представителями компаний лично в кабинетах, но презентации в поликлиниках проходят. Доктор «Виктория» отвечает, что «прямого официального запрета в поликлинике нет, но администрации некоторых ЛПУ запрещает впускать медпредставителей в кабинеты, мне думается, что таким образом повышается благосостояние самой администрации». Поликлинических медиков управленцы проинструктировали «весьма обтекаемо», — сообщает на эту тему доктор JulBet, представителям разрешено проводить презентации «в присутствии специально обученного мэрией фармаколога», который «должен отслеживать этичность предоставляемой врачам информации», но такого специалиста в городе попросту нет. Пользователь DobryGlaz подтверждает такую же практику в Екатеринбурге. Представитель компании, назвавшийся Antibiotik, говорит о том, что до сих пор в поликлиниках «от кормушки не отказываются», но все встречи теперь проводят исключительно с разрешения завотделения и завполиклиникой, «который по-прежнему хочет подарки и в ресторан». Так что финансовый поток просто перенаправлен фармкомпаниями с конкретного врача на главврача. Доктор Lechilo предполагает, что «скоро с медрэпов будут брать по 500 руб. за каждый вход в поликлинику», на что доктор «Наталия» парирует, что «незачем медрэпам «лезть на рожон и врача отвлекать» во время приема больных. «В ведомственной поликлинике МВД можно проводить групповые фармпрезентации с разрешения главврача, но практически всем их проводить разрешают, говоря «разрешаем только вам, так как ваша компания очень уважаемая и участвует в обеспечении льготников», — пишет Atlas, а DobryGlaz рассказывает, что теперь встречается с докторами на нейтральной территории, приходит под видом пациента. «Шифруемся, – подтверждает он. — Разговаривайте, с доктором лежа на кушетке». «У нас, если застанут — секир башка», — в шутку говорит DobryGlaz. И все жалуются, что теперь в поликлиниках ручки и блокноты не берут, предлагают принести флэшки, принтеры и сканеры.
Махровой коррупции нет
Тем не менее, теперь после введения ограничений на коммуникации, есть разница в политике больших и малых фармкомпаний по продвижению своих лекарств через медпредставителей. Это подтверждают и эксперты фармрынка. « Медпредставители больших компаний в основном не имеют сложностей, у них есть договорные отношения с муниципальной властью, с главврачами, они приходят в поликлиники по-прежнему, — рассказывает эксперт фармрынка, директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов. — У маленьких компаний все коммуникации стали существенно сложнее проходить. Их везде «прессуют», выгоняют, но, знаете ли, ведь бизнес есть бизнес, «ты его гонишь в дверь, они приходят в окно». Так что сейчас есть и этичное продвижение лекарств, и неэтичное». И по-прежнему отечественным врачам не хватает информации, поясняет эксперт, «другой вопрос, какую информацию приносит бизнес, нужную или не очень нужную, но хоть какую-то приносят». Эксперт подтверждает, что порядок в поликлиниках стали наводить жестче, но и финансовый поток от представителей фармкомпаний действительно перенаправлен на главврачей. «Теперь чаще требуют разрешения именно от главврача, чаще просто устраивают образовательные пятиминутки, семинары с участием двух-трех представителей индустрии и нескольких врачей. И в целом коррупции стало меньше, на мой взгляд. Что касается прямых подкупов главврачей поликлиник, то у них есть другие возможности, я полагаю, это возможности управлять бюджетом, закупками медтехники. Так что, по моей оценке, закон сработал, медпредставители стали осторожнее, политика компаний пересмотрена в сторону этичности».
А медрэпов куда девать-то?
Не все эксперты настроены оптимистично. «В России указанная мера до сих пор фактически не работает, несмотря на существующий запрет в законе есть возможность знакомить врачей с результатами клинических исследований, которые проводят фармацевтические компании, — рассказывает руководитель департамента аналитических исследований ЦМИ «Фармэксперт» Николай Беспалов. — Поэтому запрет, о котором так много и долго говорили, остался, в общем-то, на бумаге». Эксперт считает, что причин тому несколько. «Во-первых, все понимают, что такой запрет не приведёт к тому, что компании перестанут продвигать свою продукцию, просто схемы продвижения станут сложнее и дороже. Второй фактор – это то, что в России фактически отсутствует система эффективного последипломного образования врачей, и визиты фармацевтических компаний позволяют эту брешь хотя бы как-то закрывать – врачи получают информацию о новых методах диагностики и лечения. Есть и третья причина, в России по разным оценкам работает от 25 до 30 тыс. медицинских представителей, никто не знает, что делать с такой массой работников, которые в одночасье могут остаться без работы».
Креативненько
Впрочем, определённые последствия закон всё-таки имел, считают эксперты. Основная разница наметилась в политике крупных фармкомпаний и мелких. «На масштабную рекламу или масштабные визиты представителей у небольшой розницы нет ресурсов, — считает Николай Беспалов. — Поэтому они действуют более точечно, скажем в отдельном городе или в отдельных аптечных сетях. Некоторые компании. например «Оболенское», вообще отказались от медпредставителей и переключились на работу с дистрибьюторами». Компании начали искать различные альтернативные варианты продвижения: кто-то наращивал рекламу в специализированных СМИ, кто-то задействовал интернет — ресурс, появились например профессиональные социальные сети для врачей. Еще профессионалы обратили внимание, что медпредставители усилили внимание к аптекам, как к ресурсу продвижения, т.к. работники розничного звена играют очень важную роль в принятии решения о покупке того или иного препарата, даже рецептурного. «Ряд компаний юридически оформил и продвижение своей продукции через другие организации, — рассказывает Николай Беспалов. — Выглядит это примерно так. Фармкомпания заключает договор с некоей организацией (маркетинговое агентство, агентство, организующее семинары и т.д.), такой организации платят деньги за проведение опросов или некие образовательные программы, хотя по факту проводится всё тоже продвижение лекарственных препаратов, просто оформленное в другую оболочку. Появлялись и очень экзотические идеи, основанные на том, что никто не может запретить общаться с врачом в нерабочее время. Например, т.н. появились фармацевтическое такси, когда планировалось подвозить врача до места работы и в процессе движения проводить продвижение продукции. Так же никто не может запретить встретиться с врачом вечером или во время обеденного перерыв за чашкой чая. Нельзя запретить врачам и участвовать в клинических исследованиях, что отчасти тоже может восприниматься как ресурс продвижения лекарственных препаратов».
Ружье может выстрелить
Компании, конечно, стали более осторожными, говорят эксперты рынка, откровенного подкупа медиков не допускают, перед визитом медицинского представителя в ряде случае приходится предварительно посещать главных врачей. «Правда информацией о платежах в данном случае я не располагаю, — говорит Николай Беспалов, — Сейчас ситуация напоминает ружьё, которое висит на стене, жёстких запретов нет, никто особо фармкомпании не преследует, но по законам жанра ружье в один момент может выстрелить. Когда это произойдёт пока не очевидно, так что компаниям всё-таки следует готовиться к возможному ужесточению ответственности заранее и прорабатывать возможные варианты легального общения с профессиональным сообществом». Вот такой представляется нынешняя ситуация. Но это не значит, что все так и будет всегда, и к нынешнему законодательству медрэпы не приспособятся. Вполне можно предположить, что через год-два будет новый виток активности со стороны фармкомпаний, — считает Давид Мелик — Гусейнов, — и не исключаю, что ограничения и вовсе перестают работать, и придется принимать новые или дополнительные меры «осветления» коммуникаций с врачами. Так бывает во многих странах. Но, повторяю, махровой коррупции между медпредставителями и врачами сейчас, я думаю, нет».
Источник: РИА АМИ